https://ruh666.livejournal.com/1651280.html
Исторически химическая промышленность зарекомендовала себя как отличный ранний индикатор серьезных экономических спадов. Ее нынешнее состояние должно служить предупреждением: климатическая политика находится в начале своего краха. И фискальная базука Берлина, нагруженная еще большим долгом, ничего не изменит.
Некоторые читатели помнят крах дотком-пузыря в 2001 году. В течение пяти лет неустанный бум в технологическом секторе поднимал рынки всё выше. Индекс Nasdaq стремительно взмывал от одного исторического максимума к другому в безумном порыве, который затуманивал рассудок как институциональных инвесторов, так и розничных трейдеров. Никто не знал, когда эта музыка прекратится.
Крах доткомов
Но если бы инвесторы согласовали свои действия с развитием химической промышленности Германии, они могли бы избежать неизбежной катастрофы с формированием портфеля. К середине 2000 года объем производства химической продукции в Германии уже сократился на шесть процентов — плохой знак для реальной экономики, поскольку химическая промышленность является ранним отражением того, что происходит в основных отраслях промышленности: машиностроении, автомобилестроении, строительстве и производстве потребительских товаров. Глубокая интеграция химической промышленности в цепочки создания стоимости реальной экономики делает ее своего рода хрустальным шаром с исключительной точностью прогнозирования. И действительно, в следующем году немецкая экономика скатилась в рецессию. Экономика США также ослабла, что сразу же нанесло ущерб немецкому экспорту химической продукции. В условиях общего экономического спада мечта о фондовом рынке испарилась. Один укол — и всё рухнуло. Удар пришелся прямо по миллионам мелких инвесторов, которые с трудом оплатили своё первое «образование» в сфере фондового рынка. Рынки движутся не только под влиянием настроений, но и тенденций в области производительности труда, а также динамики денежной массы. В краткосрочной перспективе они являются отражением условий ликвидности и отражают кредитный цикл.
Рецессия после воссоединения
Давайте вернёмся на десять лет назад — в конец 1991, начало 1992 года. Эйфория от воссоединения Германии достигла своего предварительного экономического пика. Государственные программы стимулирования вливали кредиты в строительный сектор, направляя деньги на неэффективную и ненужную инфраструктуру. Начался искусственный бум после воссоединения — но вскоре его настиг первый крупный шок. На рубеже года химическая промышленность Германии скатилась в отраслевой рецессию и за следующие восемнадцать месяцев потеряла около семи процентов реального объема производства. И снова прогностическая способность химической отрасли оказалась верной: всего через шесть месяцев после нее в рецессию вступила и вся экономика страны. Около 1,5 миллиона человек потеряли работу; ВВП сократился на 0,8 процента, а в 1994 году рынки снова обвалились. Рынки отреагировали на резкое ужесточение денежно-кредитной политики Федеральной резервной системы, которая пыталась обуздать безудержную инфляцию путем сокращения ликвидности. Это ознаменовало конец делового цикла — конец, который химический сектор, как и прежде, предвидел заблаговременно.
Рецессия или структурный перелом?
После каждого экономического спада химическая промышленность Германии возрождалась, становясь более инновационной и конкурентоспособной на экспорт. Во время рецессий она избавлялась от неэффективных сегментов, а затем росла подобно змее, сбрасывающей свою кожу. Оба кризиса также можно рассматривать как явления, связанные с денежно-кредитной политикой. Централизованно планируемые кредитные издержки, устанавливаемые посредством процентной политики, создавали умеренные циклы подъема и спада, что являлось системным недостатком в ориентированной на рынок системе, которая все еще могла поглощать подобные интервенции центрального банка. Это подводит нас к настоящему моменту: продолжаем ли мы следовать классическому деловому циклу или уже стали свидетелями структурного сбоя? Факты очевидны. С 2018 года рушится не только химический сектор. Похоже, что треснул весь фундамент промышленного производства. Во всех секторах объем производства примерно на 20 процентов ниже уровня 2018 года. В нынешних условиях ничто не указывает на то, что ситуация изменится. Никакое искусственное государственное кредитование не сможет заполнить зияющую пустоту в промышленной базе Германии — ни за счет контрактов на производство оружия, ни за счет субсидирования «зеленого» сектора.
Зеленая жертва
Германия вступила в эпоху деиндустриализации из-за катастрофических политических решений. Цифры говорят сами за себя, даже если руководители таких корпораций, как генеральный директор BASF Маркус Камет, отказываются говорить об этом открыто: зависимость от государственного субсидирования превосходит любое представление об ответственности внутри современной корпоративной бюрократии. В Берлине, Брюсселе, Париже и Лондоне укоренилось корпоративистское мышление. Политическая элита опьянела от субсидирования, связанного с «Зеленым курсом» — целой мнимой «зеленой» трансформацией, построенной на нарративах о выбросах CO₂ и сваленной на плечи налогоплательщиков. Продолжающийся спад в химической отрасли свидетельствует о том, что промышленное производство в Германии больше не является жизнеспособным в нынешних условиях. Централизованное планирование энергетического рынка порождает издержки, которые вынуждают компании покидать страну. Только в прошлом году Германия потеряла 64,5 миллиарда евро прямых инвестиций; в этом году эта цифра, вероятно, превысит 100 миллиардов евро. Немецкое общество в ускоренном темпе обнищает, потому что его политический класс отказывается понимать, что истинным источником общественного богатства является промышленное производство, и потому что он по-прежнему убежден, что централизованно планируемая искусственная экономика может заменить производительное предпринимательство. Всё, что зависит от промышленности — сложные цепочки создания стоимости, услуги, поставщики, высокооплачиваемые рабочие места, даже раздутый государственный бюджет — существует за счёт инновационного потенциала и производственных возможностей свободного промышленного сектора.
Политическая маскировка
Если немецкий «зелёный» «канцлер деградации» Фридрих Мерц и его окружение сейчас осторожно корректируют климатически-социалистический режим — предлагая новую субсидию на электромобили, привязывая цены на электроэнергию для промышленности к «экологическим инвестициям», — это не что иное, как политическая маскировка. Политики отчаянно борются за сохранение «зелёного» курса. Мерц, по сути, является «авторучкой» эпохи Меркель-Шольца — зелёным центральным планировщиком в заимствованной консервативной одежде, от которого отворачивается паства. Мы являемся свидетелями не чего иного, как цивилизационного разрыва — и подъема климатического социалистического режима, который уже находился в экономической руине, прежде чем его создатели смогли даже собрать иллюзорный урожай. Политическая реакция на растущую критику оказалась предсказуемой и жалкой: репрессии, цензура и запугивание — признание провала в наступлении на личную свободу. Рынкам следует подготовиться к высокой волатильности, поскольку Берлин и Брюссель связывают свое политическое выживание с масштабным выпуском новых долговых обязательств и ускоряющейся национализацией кредитного процесса. Продолжающийся крах химической отрасли свидетельствует о политическом кризисе, который не закончится до тех пор, пока этот новый социалистический эксперимент не потерпит полного провала. До тех пор немецкому народу придётся преодолевать ускоряющуюся спираль обнищания.
перевод отсюда
Теперь настольную книгу волновиков "Волновой принцип Эллиотта" можно найти в бесплатном доступе здесь
Биржа BingX - отличные условия торговли криптовалютой. Специальная акция 05.12-15.12. Первые 50 пользователей получат ваучер на $40 с 5x плечом – отличный шанс протестировать трейдинг на одной из ведущих криптобирж!
И не забывайте подписываться на мой телеграм-канал, Boosty и YouTube-канал
Комментариев нет:
Отправить комментарий